Дагестан. Место правды

Если вы никогда не были в Дагестане, возьмите календарь, найдите в нем свободную неделю или две и начинайте собираться. В какое время года – неважно: горы и море вдохновляют всегда. Дагестан – это не только и не столько место Силы, хотя ее здесь хоть отбавляй. Это в большей степени место Правды. А ещё – это место большого человеческого Добра и невероятной Красоты – моря, гор, ущелий, каньонов и древних задумчивых крепостей

КАК Я ТАМ ОКАЗАЛСЯ 
Я оказался в Дагестане в январе 2021 года в пик пандемийных запретов, когда практически вся заграница была закрыта, и выбор, где провести зимние каникулы, сузился до границ 1/7 части суши. Тогда, слава Богу, российские любители путешествий в большинстве своем о Дагестане еще мало что знали, и мне посчастливилось увидеть эту прекрасную горную страну без огромных туристических табунов, которые пасутся там, на радость предприимчивым горцам, нынче.
Первые две недели календарного года в Санкт-Петербурге – сущий ад. К сожалению, Петербург — это не только белые ночи в июне, но еще и беспросветно-серые дни зимой, когда от жестокой депрессии могут спасти только театры и концертные залы. Промозглая тьма, слякоть, раздраженные пьяные люди. В эти жуткие дни мне обычно вспоминается строчка из раннего Бродского, «Шествие»: уезжать, бежать из Петербурга! Если нет денег, чтобы улететь куда-то из этого ужаса, надо занять, взять кредит, потом как-нибудь отдашь – всё лучше, чем пить или повеситься!

С такими мыслями в последнюю неделю 2020 года я разглядывал карту России, по большей части, ее юг. И тут мой взгляд уперся в точку под названием «Дербент». Толпой нахлынули воспоминания о моем детско-юношеском увлечении историей Древнего мира. И я подумал: как я умудрился, побывав в Париже, Риме, Барселоне, видев руины Карфагена, Нил, гробницу Хатшепсут и пирамиды Гизы, ни разу не побывать в древнейшем и самом южном городе на территории нашей страны? Загадка!
Аэропорта в Дербенте пока нет, но его собираются построить в обозримом будущем. Билеты из Пулково до махачкалинского аэропорта Уйташ оказались копеечными, меньше 5 тысяч в одну сторону. Я сразу для себя решил, что тратить время на Махачкалу и Каспийск не стоит, потому что зрелище кварталов хрущоб, пусть даже и на берегу Хвалынского моря, как в древности на Руси называли Каспий, навряд ли кого-то порадует. Не хочется, конечно, никого обижать, но это так. Сейчас легко понять, что из себя представляет тот или иной город, всего лишь набрав его в строке поиска в интернете и посмотрев картинки.

Я обнаружил маленький прибрежный городок с красивым восточным именем Избербаш (Йиз бир баш в переводе с кумыкского, одного из 35 языков и диалектов Дагестана – След на вершине горы) в 45 километрах от Уйташа на юг в сторону Дербента, до которого оттуда 70 км, и заранее снял там номер за весьма скромные на тот момент деньги – тысячи две за сутки.

Главной достопримечательностью Избербаша, как следует из его названия, является гора Пушкин-тау, в рисунке склона которой местные усматривают сходство с профилем Пушкина. Кроме горы в Избербаше есть горячие сероводородные источники, в которые я несколько раз с огромным удовольствием и, надеюсь, пользой погружался. Как бы там ни было, самочувствие после серных ванн – превосходное! Недорогого и качественного общепита в Избербаше с избытком: есть и доступные по ценам столовые в нашем понимании этого слова, и рестораны кавказской кухни.

Отель на берегу моря в первой линии оказался небольшим, двухэтажным, но очень уютным, засыпаешь в нем под убаюкивающий шелест каспийских волн. Держит отель семья даргинцев – это один из основных народов Дагестана, сами они мне сказали, что даргинцы по языку близки осетинам. Очень приятные, гостеприимные, доброжелательные, спокойные и вежливые люди, особенно старшее поколение. Вдоль берега моря, по трассе и по городским улицам, как это бывает во многих уголках Кавказа, свободно разгуливают коровы, кони, овцы – так же, как в Индии и как у нас бродячие собаки. Это привносит элемент патриархального деревенского покоя в курортную жизнь приезжих. 

В Дагестане совершенно невозможно себе представить сцену, чтобы кто-то пьяный или трезвый шел по улице и орал матом – в вопросах воспитания у горцев есть чему поучиться. Забегая вперед, скажу, что на одной из горных дорог в южной, лезгинской части страны по дороге в аул Ахты, я увидел возле обочины огромный билборд, на котором аршинными буквами было написано «СПОКОЙСТВИЕ ОТ АЛЛАХА, СУЕТА ОТ ШАЙТАНА». К сожалению, не успел сфотографировать, рядом стоял блокпост из двух автоматчиков, их суровый вид отвлек меня от фотосессии. Что ж, есть повод съездить в Ахты ещё раз! Кажется, это цитата из какой-то суры Корана. В любом случае, мудрость сия, на мой взгляд, подходит каждому.

ДЕРБЕНТ

…Ну и, конечно же, на следующий после прилета день я отправился в Дербент. Из Избербаша туда можно на электричке, автобусе или такси. Лучше сразу заложить в бюджет поездки расходы на такси, потому что каждый дагестанский таксист – прекрасный гид. Представители народов Дагестана, как и все южные люди, очень общительны и доброжелательны, особенно, если в ответ ты также будешь делиться с ними своей душевной теплотой. Цены на такси обыкновенные, на дальние расстояния дешевле, чем в Петербурге.

Название города «Дербент», упомянутого впервые, как считается, две с половиной тысячи лет назад – в VI веке до Рождества Христова – Гекатеем Милетским как «Каспийские ворота», переводится с древнеперсидского «закрытые двери» («дер» – дверь, «бент» – связанный, закрытый) – намек на то, что стены дербентской крепости Нарын-Кала перекрывали в свое время проход различным племенам завоевателей с севера на юг и обратно по узкой в этом месте долине между Кавказским хребтом и Каспием.

Те, кто интересуется лингвистикой, знают об индоевропейской семье языков, в которую входят и древнеперсидский, и древнегреческий, и германские, и славянские языки. Так вот по-немецки, например, дверь – Tür, ворота – Tor, связывать – binden. Не правда ли, похоже? Да и русская «дверь» ненамного отлична от персидского «дер», всего-то «в» выпало. Осознавая, что древние люди, жившие здесь, говорили почти на том же языке, что и мы, совсем по-другому начинаешь чувствовать Историю.

Современный Дербент – город, в котором хочется остаться и жить, было бы чем заняться и на что. Между крепостью Нарын-кала, величественно возвышающейся на Западе на господствующей высоте и морем расположены уютные улочки старого города: здесь много ресторанов и кафе, мечети, армянская церковь, православный храм и синагога. Из Дербента совсем не хочется уезжать. Он похож, наверное, на Баку, на старые города Турции, но у Дербента есть свое лицо, которое ни с кем и ни с чем не спутаешь.

Не вижу смысла в том, чтобы пересказывать общие сведения, которые можно найти в открытых источниках в сети. Расскажу лучше о самых интересных собственных впечатлениях.

Начну с берега Каспия, который в Дербенте усеян очень симпатичными ракушками. Я не был здесь летом, поэтому не могу пока что оценить достоинства купального сезона, но те, кто был, хвалят. Вид зимнего Каспия, который здесь не замерзает, завораживает: спокойный убаюкивающий прибой, бесконечная бежевая даль, за которой – незримый берег огромной таинственной Азии, степи, пустыни и горы Туркмении и Казахстана. Есть отели с ресторанами, окна которых выходят прямо на море, и трудно отказать себе в удовольствии пообедать, упираясь взглядом в этот ненасытный простор.

От моря до крепости Нарын-кала (в переводе с персидского – «солнечная крепость») дорога неблизкая, пешком, наверное, около часа, причем, на последнем этапе резко в гору, но прогулка по улочкам старого Дербента – это неописуемое удовольствие. Город в целом ухоженный, но при этом живой, с маленькими кафе и мелочными лавками, много характерной архитектуры, скульптур, кошек. В общем, очень атмосферно. Обнаружив в самом сердце Дербента улицу Канделаки, я сразу вспомнил о романтических приключениях знаменитой теледивы Тины с уроженцем здешних мест Сулейманом Керимовым. 

В Дербенте и южном Дагестане в целом много азербайджанцев, есть лезгины, даргинцы, тюркоязычные кумыки, русские, конечно же, и дагестанские иудеи – таты, у которых в городе имеется собственная синагога. Один таксист сказал мне, что общину татов материально поддерживает Израиль. Раз есть армянская церковь, значит, есть и армяне, но они здесь не так заметны, как другие народы.

На осмотр крепости Нарын-кала можно потратить день или как минимум полдня, что я и сделал. И дело здесь даже не в информативно насыщенной экспозиции музея крепости, а в потрясающих видах, открывающихся изнутри крепости и с ее стен на город, расстелившийся у ее подножия персидским ковром и на горы, величественно разворачивающиеся позади ее западных укреплений и таинственно утопающие в туманах и облаках. Если живописнейшие виды крепости Нарын-кала и достойны каких-то сравнений, мне на память приходит Генуэзская крепость в Судаке – пожалуй, это два достойнейших примера творческого взаимодействия природы и человека.

ЛЕЗГИНСКИЙ ДАГЕСТАН. АХТЫ

Еще дома, изучая карту, я обнаружил, что южнее Дербента в лезгино-табасаранской части Дагестана, есть аул Ахты, а там – минеральные радоновые источники и крепость начала XIX века, николаевской эпохи, ровесница Брестской цитадели. Николай Первый вместо того, чтобы построить взамен парусного современный металлический флот, как у англичан и французов, который бы очень пригодился России в Крымскую войну, таким вполне средневеково-рыцарским образом укреплял границы своей Империи. 

Удивительно, но за два года изучения нашими туроператорами гор и долин Дагестана, южный маршрут вдоль границы с Азербайджаном так пока и не освоен. Во всяком случае, я не видел его среди многочисленных предложений туров по республике и в промо-фильмах на туристических российских телеканалах. И куда только смотрит самый известный лезгин России Сулейман Керимов?

Чтобы добраться до Ахты, нужно вырулить из Дербента и ехать сначала вдоль Каспия на юг в сторону Азербайджана, а потом свернуть на запад в горы и двигаться по живописнейшей горной дороге вдоль русла реки Самур. Красота невероятная – каждая гора не похожа на другую, нет двух одинаковых гор. Таксист-лезгин, который вез меня в Ахты, сказал по этому поводу:
- У каждой горы своя душа!

Высота, на которой расположен аул – чуть больше километра над уровнем моря.
Когда мы приехали к первым радоновым источникам, в ваннах не было никого. Мы в тот день были первыми и единственными. Выйдя из ванн, погрелись на ярком январском солнце, позагорали. Температура была где-то +15 С; на солнце, наверное, теплее. На вторых источниках какие-то люди были, но немного. Вспоминая эти мгновения, могу сказать: ощущения после радоновых ванн на солнце в горах южного Дагестана – как заново родился, самочувствие младенца.
Если переселиться жить в Дербенте, недурно было бы раз в неделю приезжать сюда на источники. При таком образе жизни можно, наверное, дотянуть лет эдак до 130, да еще и забыть обо всех болезнях.

СУЛАКСКИЙ КАНЬОН. БАРХАН САРЫКУМ

После духоподъемной и телоцелительной поездки в Дербент, лезгинский Дагестан и Ахты, мы вернулись в Избербаш, который, к слову, очень удобно расположен внутри республики – ровно посередине, как Новый Афон в Абхазии. Хозяин отеля, пожилой даргинец, на наш вопрос, а куда бы нам прокатиться еще, посоветовал нам посмотреть на Сулакский каньон. 

Сейчас только ленивый не знает, что в Дагестане есть самый глубокий и самый красивый каньон Европы, а всего лишь два с половиной года назад о нем мало кто слышал. Он нам любезно предложил свои услуги в качестве водителя и гида по вполне доступной цене (2 тысячи рэ с носа, в машине – трое плюс гид-водитель). Имени пожилого даргинца я, как ни старался, запомнить не смог. А вот его сына звали Абдулла, и женат он был на очень скромной и симпатичной чеченке.

На пути из Избербаша к каньону реки Сулак есть еще одно чудо дагестанского света – бархан Сарыкум. Никто не понимает, откуда в долине между Кавказским хребтом и Каспием возник пустынный бархан. Но он есть, по нему проложены мостки, рядом очень живописная заброшенная железнодорожная станция. Этот бархан принимал деятельное участие в съемках фильма «Белое солнце пустыни», чем помимо прочего и прославился.

Следующая остановка на пути к Сулакскому каньону – берег Чиркейского водохранилища, образованного плотиной Чиркейской ГЭС на реке Сулак. Можете судить по моим фото, насколько это потрясающее зрелище – огромное голубое зеркало воды в оправе из скал. Но лучше, конечно, увидеть самому. 

Дальше движение вверх к поселку городского типа Дубки, который был образован в 1970-е годы для строителей Чиркейской ГЭС – там смотровые площадки, с которых можно обозревать непосредственно каньон, который на 620 метров глубже каньона реки Тара в Монтенегро (бывал, видел) и на 53 метра Гранд-Каньона в Аризоне (не бывал). Думаю, что виды на Сулакский каньон со смотровых площадок Дубков не смогут оставить равнодушным даже умирающего.

Население этих мест – аварцы, самый большой и самый известный народ Дагестана, о котором подробнее чуть позже. Есть немного тюркоязычных кумыков, даргинцев, русских, оставшихся после строительства ГЭС. Могу им только позавидовать белой завистью.

ГУНИБ

В юности я увлекался поэзией Серебряного века, и на всю жизнь, среди прочего, запомнил начальную строчку одного стихотворения Велимира Хлебникова «Могилы вольности – Каргебиль и Гуниб». «Могилы вольности», как вы понимаете, в том смысле, что в Гунибе и окрестностях в 1859 году сдался имам Шамиль и тем самым закончились Кавказские войны. Этот стих так же, как и древний Дербент, подтолкнул меня к мысли посетить Дагестан. Сейчас КаргЕбиль на картах и на указателях местности называется ГегЕбиль, но сути это не меняет.

Пожилой даргинец, садясь за руль своей Lada Vesta – самого популярного на тот момент в Дагестане автомобиля – многозначительно посмотрев на нас, сказал: 

- Кто не был в Гунибе, тот не видел Дагестана!

Я мысленно пожал плечами, но, когда мы приехали в Гуниб, я понял, о чем идет речь.
Дорога из Избербаша в аварский Гуниб проходит через горы, где живут даргинцы, родичи хозяина нашего отеля. Даргинцев всего около 700 тысяч, в Дагестане они населяют горные районы севернее лезгинов и южнее аварцев, исповедуют суннитский ислам. К слову, я спрашивал у нашего даргинского водителя-гида, верит ли он в Аллаха. Ответ: безусловно, да! Без воли Аллаха ничто в мире произойти не может. Спрашиваю: в мечеть ходите? Ответ: нет, зачем?

Мы останавливались в аулах, чтобы купить лепешки «чуду», наш водитель выходил и разговаривал с местными по-даргински. «ЧудУ» с ударением на последний слог это такие дагестанские беляши – с творогом, сыром, бараниной, курой. Очень вкусно! Сейчас их можно встретить и у нас, попробуйте – не пожалеете. Очень весело смотрелось объявление на одном кафе: «срочно требуется чудушница!» По-русски звучит почти как волшебница. 
Дорога к аварскому Гунибу через даргинские районы – еще одно эстетическое потрясение. Я понял, зачем нужны театры и музеи – потому что у нас нет гор, живем на болоте. В горах все это ни к чему – лучше гор могут быть только горы!

Сам легендарный аул Гуниб представляет собой конусообразную гору, вокруг которой поднимается спиралевидная дорога, периодически преграждаемая стенами и воротами Гунибской крепости – той самой, которую в августе 1859 года защищал прославленный имам Шамиль, а потом в ней же подписывал капитуляцию, принятую командующим Отдельным Кавказским корпусом генерал-адъютантом князем Александром Ивановичем Барятинским. В современном Гунибе есть «Шамилевские ворота», «Ворота Барятинского» и выше – Беседка, где Барятинский принимал капитуляцию Шамиля. Сам Шамиль родился неподалеку – в ауле Гимры, а еще в нескольких верстах от Гуниба в селе Цада Хунзахского района 8 сентября 1923 года родился главный аварский поэт, дагестанский Лермонтов Расул Гамзатов. В этом году Дагестан и вся Россия будут отмечать его столетие. В Гунибе гордо устремляется ввысь памятник «Белые журавли», созданный по мотивам его знаменитого стихотворения. 

Аварцы – самый многочисленный народ современного Дагестана, их больше миллиона. Как и их соседи, аварцы исповедуют ислам суннитского толка.
Мы поднялись вверх, на очередную террасу, там была смотровая площадка, с которой было видно огромное море горных хребтов, вершин и плато. На мое лицо светило яркое солнце и, наверное, впервые за несколько лет я испытал глубочайшее чувство беспричинного счастья и совершенного покоя. И тут мне в сознание пришло слово: нет, это не место Силы, это не Кастанеда. Это место Правды, где к человеку приходит мир и полное согласие с самим собой.

Возвращаясь в отель Избербаша, я всю дорогу вспоминал Гуниб – мощное и щедрое сердце Дагестана. По пути мы проехали еще одно незабываемое место – Ирганайское водохранилище с его суровыми ровными скалами, отражающимися в холодной зеленоватой воде. Сейчас, когда я пересматриваю свои фото дорог Дагестана, у меня возникает единственное желание – как можно скорее туда вернуться.

ЭПИЛОГ

За десять дней, проведенных мной в Дагестане, я, к сожалению, побывал далеко не везде. Из топовых мест я не успел увидеть аул-призрак Гамсутль и Хунзахский водопад, Самурский лес и, наверное, много чего еще. Что ж, это повод приезжать сюда снова и снова.

К счастью, в современном Дагестане совершенно нет русофобии: маленьким народам было бы трудно договориться между собой без присутствия арбитра в лице Российской Империи, да и русский язык здесь – средство межнационального общения. Антисемитизма здесь тоже не наблюдается, горских евреев татов никто не обижает. Есть, конечно, племя, которое остальные народы недолюбливают, как в известном анекдоте – зато коньяк у них лучший в мире. Но это можно легко оставить за скобками.
Я полагаю, что у Дагестана и его народов – прекрасные перспективы развития вместе с нашей огромной страной. А России очень повезло, что Дагестан – это одна из наших республик, и для поездки сюда не нужен загранпаспорт.