Священник Дионисий Габбасов. Исповедь исповедующего

После праздничной службы на Успение Пресвятой Богородицы я подошел к настоятелю храма Сошествия Св. Духа в Колпино иерею Дионисию Габбасову и попросил его ответить на несколько вопросов. Он с радостью согласился. Был радостный солнечный день позднего лета, и мы поговорили о вере и исповеди, о богословии и театре, и, конечно же, о женщинах. 

Исповедь: таинство или сеанс психоанализа?

– Отец Дионисий, вам на протяжении многих лет по роду вашей службы еженедельно исповедуются десятки, сотни людей. А вы можете ответить на вопрос: что движет человеком в его желании, потребности исповедоваться?
– Ответ очень простой: желание что-то поменять в своей жизни, попытаться уйти от чувства вины за какие-то свои ошибки. Но надо разделять исповедь как таинство, которому дает определение церковь, и то, что под исповедью принято понимать в просторечии. У обычного человека потребность исповедоваться, как правило, возникает из-за мучающего его чувства вины. Понятно, что ни один человек не может прожить жизнь без ошибок: мы смотрим в прошлое и видим, что в каких-то случаях могли бы поступить по-другому, лучше, человечнее, по-христиански. Но поскольку физически в прошлое вернуться нельзя, с этим прошлым, которое в тебе продолжает жить в виде запечатленных эмоций, переживаний, что-то нужно делать. Это как болячка, которую нужно лечить. Но таинство исповеди гораздо шире такого понимания.

– А как человеку понять, где он согрешил, а где нет? Что является грехом, а что нет?
– Последствием любого греха являются внутренние страдания. Просыпается совесть, которая начинает тебя обличать и мучить.

– Исповедующийся интересуется вашим мнением, вашей оценкой его поступков?
– Иногда – да, но чаще всего у него есть уже какая-то своя оценка того, что он сделал в своей жизни. Он просто хочет попросить у Бога прощения, поэтому приходит в церковь на исповедь с надеждой на то, что это не будет его так сильно съедать изнутри.

– Понятно, приходят в надежде, что отпустит чувство вины. А что же вы тогда понимаете под таинством?
– Таинство исповеди – это примирение человека с Богом и христианской общиной, частью которой он является. Поэтому после таинства исповеди на литургии следует таинство причастия, где мы становимся частью друг друга. 

– Мы живем в ХХI веке, поэтому хочется спросить: насколько исповедь похожа на сеанс психоаналитика?
– И психоанализ, и другого рода психотерапевтические практики, и исповедь, в общем-то, работают в одном поле. Это все разговор о внутреннем мире человека, о том, как внешняя реальность отражается внутри нас, в нашем сознании. Отражение это может быть прекрасным или ужасным, но оно накладывает какой-то отпечаток на нас. С последствиями этих отпечатков, чаще всего негативными, работают и те и другие. Принципиальная разница есть, потому что если мы возьмем изначальный богословский смысл таинства исповеди, то надо понимать, что в христианском представлении о мире есть церковь не как здание, храм, а как собрание верующих людей, община. Войдя в эту общину, как мы читаем у апостола Павла, человек может вести себя так или иначе. И то, что человек в индивидуальном плане делает против этой общины, это и считалось грехом. Поэтому покаяние заключалось в том, чтобы вернуться в эту общину. У нас до сих пор в молитве, которая читается на исповеди, есть слова: «Примири и соедини меня со святой Твоей церковью». Мы видим, что, в отличие от психоанализа, здесь нет никакого сугубо индивидуального пути. Исповедь – это не о том, что я избавлюсь от чувства вины и мне полегчает. Это не соответствует ни смыслу, ни духу исповеди. А когда человек приходит к психоаналитику, он встречает такого же индивидуума, как он, человека, стоящего с ним на одном уровне, и это разговор двух отдельных людей. Там нет речи о том, чтобы покаяться, вернуться в какую-то общину. И в этом принципиальная разница.

О дарах и о том, что рядом со стеной всегда есть дверь

– У вас на исповеди, наверное, не раз и не два спрашивали, в чем смысл жизни человека. Что вы отвечаете?
– Если коротко сказать, то я считаю, что смысл жизни христианина заключается в том, чтобы каждый человек, которому Бог подарил жизнь, максимально и полно раскрыл те таланты и дары, которые даны именно ему, а не соседу. Хороший землепашец навряд ли станет успешным торговцем, а мудрец – воином, и наоборот. Очень часто бывает, что человек попадает в тупик, затор – разного характера (лично греховного, социального или другого), но в том и смысл, чтобы пробивать любую стену, выбраться из тупика и идти дальше.

– Что чувствует священник, когда ему исповедуются?
– Когда я был молодым священником, исповеди меня поражали, иногда даже шокировали. Поразительно, что то, что произошло с человеком в далеком прошлом, может так сильно влиять на него через десятки лет. Но сейчас, как правило, приходят люди хорошо знакомые, с которыми ты давно уже общаешься, и это больше всего похоже на дружеский разговор. Иногда испытываешь сожаление, это что-то чисто человеческое. Ведь суть в том, что если человек из-за своих грехов выпал из христианской общины и хочет, покаявшись, в нее вернуться, священник на исповеди представляет эту общину, выполняет представительскую функцию. А если человек пришел ко мне на исповедь, это уже, по сути, означает, что он раскаивается. Чаще всего это горе и плач. По-древнегречески покаяние – metanoia – изменение ума, то, что дает возможность изменить точку зрения на те или иные проблемы. Если говорить о сегодняшней практике, человек начинает страдать тогда, когда он оказывается в тупике – в плане смысла жизни, личных отношений, работы. И ему отчаянно необходимо найти другой угол зрения на свои проблемы. И вот это «изменение ума» может на самом деле радикально помочь: ты стучался головой об стену, а рядом дверь, но ты ее не видел! Что же касается священника, Христос в Евангелии говорит апостолам: «Кому простите грехи, тому простится, кому оставите, на том останется».