Святая Псковская земля. Размышления на Пасху’24. Часть II

На Псковщине кроме широко и заслуженно известных туристических мест – это прежде всего сам Псков, Изборск и Псково-Печерский монастырь – есть не менее впечатляющие и интересные города, веси и обители, имеющие многосотлетнюю историю и достойные самого высокого внимания. Многие ли из нас бывали в Порхове и Никандровой пустыни? А в Мирожском монастыре с фресками домонгольского периода в самом Пскове? Я побывал – и готов посоветовать каждому...

Городу Порхову

Со стены старинной крепости
я гляжу на городок.
На окраине окрестности
паровоз дает гудок.
Вижу в сливе и смородине
потонувшие дома…
Сколько раз еще от Родины
я останусь без ума.
Сколько раз она рассеет мне
ветром благостным тоску…
Сколько дней проротозеено
самых светлых на веку.

Глеб Горбовский, 1966

Когда осенью прошлого 2023 года я приехал в Порхов второй раз в жизни, с автобусной экскурсией (первый раз был на автомобиле «дикарем»), я думал, что местный гид начнет рассказ о Порхове со стихов Глеба Горбовского, посвященных городу, продолжит рассказ о городе повествованием о ранних годах жизни поэта в нем, упомянет, конечно, о крепости, и стихами Горбовского же и закончит. Так бы поступил я, но порховский гид – миловидная местная девушка лет тридцати – о Горбовском даже не упомянула, хотя о годах Великой Отечественной рассказывала достаточно много и привезла нас к мемориалу, посвященному жертвам нацистского пересыльного лагеря для военнопленных и прочих интернированных лиц «Дулаг-100». 

А ведь начало жизни Глеба Яковлевича Горбовского – одного из наиболее ярких и значительных русских поэтов прошлого и начала нашего века – связано именно с Порховым и Порховским краем, который, к сожалению, не может похвастаться обилием великих имен, так или иначе связанных со здешними местами. Я, как и многие из известных мне мыслящих граждан, придерживаюсь взгляда, что помимо природы и древних стен главными достопримечательностями того или иного города или села являются великие или просто известные люди, жившие в этом месте и прославившие его.

Что же касается Порхова, я узнал о нем в школьные годы именно из стихов и биографии Глеба Яковлевича Горбовского: его отец происходил из старообрядческой семьи из деревни Горбово Порховского уезда Псковской губернии, а сам Глеб летом 1941-го в возрасте десяти лет «застрял» в Порхове у тетки на каникулах, потому что началась война и его не успели эвакуировать. 

И только узнав сначала всё это, я уже потом где-то вычитал, что в Порхове есть небольшая, но очень старинная крепость, основанная еще в 1239 году самим Александром Невским в качестве крайнего западного форпоста Господина Великого Новгорода. Тогда это была Новгородская земля, Порховская крепость была еще деревянной, а ту маленькую, но очень симпатичную каменную крепостцу, которую мы можем видеть сегодня, начали возводить, согласно летописям, около 1387 года и отстроили примерно к 1430-му. Сейчас бюст Александра Невского стоит в центре Порхова недалеко от краеведческого музея. 

Псковской губернии Порховский уезд (вместе с Гдовским) из губернии Новгородской указом от 24 августа 1776 года передала Екатерина Великая, по-немецки и по-хозяйски добросовестно упорядочивавшая доставшиеся ей практически случайно земли огромной Империи. В 1781 году она же утвердила герб Порхова. Со временем Порховская крепость постепенно утрачивала свое оборонное значение и приобретала статус исторического памятника.  Через Порхов протекает по-патриархальному симпатичная, небольшая, в сорок метров шириной речка Шелонь, которая при этом в целом, от истока до устья, достаточно длинна – 250 км, – и проходя через старообрядческие Сольцы, сразу за Шимском впадает в озеро Ильмень, на дне которого некогда легендарный новгородский гусляр Садко развлекал Морского царя и его челядь. Исторические места, можно сказать, былинные!  

Сердце Порховской крепости – храм: это старинный собор во имя Николая Чудотворца, первоначально построенный вместе с древним городищем, о чем в Новгородской летописи под 1412 годом записано, что поставлена, дескать, «…церковь каменна святого Николу в Порхове, при князе Федоре Юрьевиче Смоленском». Те стены собора Св. Николая, в которые мы можем войти сегодня, были сооружены в 1770 году опять же при Екатерине Великой. Сегодня храм полностью восстановлен после советского атеистического лихолетья и невзгод военного времени, в нем есть приход и проходят службы. Не сохранилась, к сожалению, только колокольня, разрушенная где-то между 1941-м и 1944 годом, с которой был бы, верно, прекрасный обзор на всю округу. В этом маленьком, но по-домашнему уютном храме, сам будучи заядлым путешественником, я поставил свечку покровителю всех плавающих и путешествующих св. Николаю и отправился далее.

Очень живописно посреди сосен на берегу Шелони расположено место старого городища Порхова – того самого, деревянного 1239 года постройки, а напротив, на противоположном берегу речки, виден очень необычный для этих мест как бы «католический» профиль возведенной в XVIII веке колокольни при более древней церкви Рождества Пресвятой Богородицы.
Как и обещал, свой рассказ о старинном русском городе Порхове я хотел бы закончить еще одним эпизодом, связанным с самым известным его жителем, оставившим нам две визитные карточки родного города в стихах. Причем первое «порховское» стихотворение Горбовского, которое я взял в эпиграф, датировано 1966 годом (автору 35 лет), второе и, судя по всему, последнее на эту тему написано им спустя 41 год – в 2007-м (автору – 76). 

Мне самому посчастливилось в начале 1990-х ходить на поэтические семинары Горбовского во Дворце культуры моряков на площади Труда, а в декабре 2000 года иметь с мэтром долгую – на пять или шесть часов – личную беседу с застольем у него дома на Кузнецовской улице: я делал с ним интервью для одного замечательного издания. К сожалению, ни тогда, ни тем более сейчас текст этой интереснейшей беседы, проходившей, конечно же, не без возлияний, опубликовать полностью по цензурным соображениям невозможно. Глеб Яковлевич, как и любимый им Сергей Есенин, был крайне прямолинеен в своих оценках и по современным меркам исключительно неполиткорректен (об уголовных делах Есенина за его «антибольшевизм» отсылаю интересующихся к книге: «С. А. Есенин. Материалы к биографии», М., 1992). Хотя то, о чем мне рассказывал прекрасный русский поэт, есть не более чем правда о его такой непростой, такой насыщенной и такой огромной жизни. Как и жизни всего русского народа середины прошлого века. 

Поэзия Глеба Горбовского – чистейший родник живой русской речи, пронесенной неким чудесным образом через совершенно жуткие испытания, выпавшие на долю простого русского мальчика, которому довелось появиться на свет в такое страшное время и с блеском и достоинством пережить и победить его, не перестав быть самим собой и не утратив детской непосредственности восприятия мира и добрых человеческих чувств до глубочайшей старости. А ушел он в возрасте 87 лет.

Меня удивило и тронуло, что после первых моих вопросов Глеб Яковлевич поинтересовался, не пишу ли я сам стихов. Я ответил, что да, однако навряд ли это может иметь какое-то значение в данный момент. На что он рассердился, ударил по столу кулаком (буквально, не фигура речи) и сказал: 
– Я приказываю тебе прочесть мне твои стихи!  

Я прочел, он попросил еще и еще. Мне очень польстило, что из прочитанных мной ему трех моих стихотворений ему что-то понравилось больше, а что-то меньше, – польстило его неподдельно искреннее внимание ко мне, совершенно незнакомому ему сравнительно молодому человеку (мне был тогда 31 год), да и высокая для меня оценка моего скромного творчества. 

Глеб Горбовский, потомок старообрядцев из Порховского уезда Псковской губернии, был очень простым и добрым русским человеком, ну и, конечно же, поэтом огромного дарования. И сейчас спустя пять лет после его ухода даже как-то странно, что в воспетом им городе рядом с памятником основателю крепости Александру Невскому нет памятника прекрасному певцу этих мест! А вот его последние стихи о родном Порхове:

Городок родимый детства –
Порхов! Псковщина. Война.
С черной смертушкой соседство,
и Шелонь-река темна.

На холме уснула крепость, –
островок войны с Литвой.
А во мне – любить потребность
этот край полуживой.

Весь во времени, как в раме,
городок… Мечтой храним.
Постоять, как будто в храме
на коленях – перед ним.

Глеб Горбовский, 2007

Не сомневаюсь ни мгновения, что любой, кто прочтет эти стихи и приедет сюда, не сможет не полюбить эти русские – неописуемой красоты – былинные места! 

По дороге из Порхова в Псков есть поворот направо в по-настоящему сказочный, по большей части еловый лес, а там – Никандрова Свято-Благовещенская пустынь и источники с целебной водой. Как я цитировал выше, Глеб Горбовский назвал окрестности Порхова «этот край полуживой», и нельзя сказать, что непонятно, почему именно так.

Никандрову пустынь, обитель, основанную в 1585 году, в начале царствования сына Иоанна Грозного Фёдора Иоанновича, учениками псковского отшельника Никандра в постриге Никона (1507–1581), большевики в 1928 году без какого-либо уважения к жителям, традициям и истории здешних мест разобрали для постройки военного городка на окраине Порхова. 

Как указано в исторической справке на сайте Никандрова монастыря, «и военный городок, и сама часть были уничтожены немецкой авиацией буквально в первые дни войны». Не правда ли, поучительно? Разрушили храмы монастыря, надругались над святынями, и через 13 лет святотатцы сами были обращены в прах пришедшими на эти земли кровавыми демонами.

Всем описанным выше событиям предшествовали эпизоды Гражданской войны в Псковском крае, очень похожие на Тамбовское крестьянское восстание Антонова и Токмакова и на Ярославское антибольшевистское восстание 1918 года. На Псковщине крестьяне были возмущены объявленной обещавшими «мир – народам» большевиками обязательной мобилизацией. Позволю себе процитировать сайт нынешней Никандровой обители.  

«В 1918–1919 годах Порховский уезд был охвачен крестьянскими восстаниями. И центром столкновений безбожной советской власти и русских крестьян стал Никандровский лес. Восставшие в июле 1918 года крестьяне Ручьевской и Горской волости арестовали военных комиссаров. Из Порхова в уезд были направлены красноармейцы, которые столкнулись с крестьянами у Никандровского леса, были отбиты и отошли с потерями, отдав в руки крестьян пушку. Уже 3 августа к восстанию присоединилось 5–7 волостей… …Уже в середине августа было убито более 800 крестьян и красноармейцев. Так братоубийственная бойня, ставшая следствием антирусской политики новых правителей России, коснулась и святого уголка Порховской земли»…

Рассказывать о Псковском кремле или, как его здесь называют, Псковском Кроме, и пересказывать историю Псковской вечевой республики с моей стороны было бы странно – об этом специально обученными людьми рассказано и написано очень много. Я хотел бы обратить внимание на некоторые уголки Пскова, которые обычно пропускают гиды автобусных и прочих экскурсий, привозящие туристов в этот самый Кром, ведущие их в величественный Свято-Троицкий собор и по стенам крепости, а затем сажающие их обратно в автобус, чтобы увезти в сторону Изборска – Печор или в восстановленное поместье Пушкина в сторону Михайловского –Тригорского.

Сейчас на набережной реки Великой перед стеной Крома красуется странная надпись «Россия начинается здесь». Говорят, буквы слова «Россия» были завезены сюда из Москвы в 2015 году, будучи некогда снятыми с разрушенной гостиницы «Россия», стоявшей на месте, где теперь раскинулся парк Зарядье. «Начинается здесь» приделали на месте, и как-то это современное «хулиганство» прижилось. Сделано, на мой взгляд, со вкусом и смотрится красиво. Хотя наверняка найдутся желающие перетащить эту замечательную надпись «ради исторической справедливости» в Старую Ладогу – крепость хотя и меньшего размера, но по облику и расположению на слиянии двух рек очень похожую на Псковский Кром. Впрочем, а почему бы и не растиражировать эту надпись, если она так удалась?

Я советую приезжать во Псков летом по железной дороге на «Ласточке» – сейчас это можно сделать очень быстро и комфортабельно. Выходя из ж/д вокзала идите по Вокзальной улице и поворачивайте налево на Октябрьский проспект, историческое название – Сергиева улица, и направляйтесь вперед в сторону Крома: по дороге будет много интересного. Здесь можно увидеть совсем другой, непривычный Псков – например, жилую застройку начала ХХ века, псковский модерн, очень привлекательный, даже в чем-то оригинальный и дающий нам представление о том, что Серебряный век в России процветал не только в Москве и Санкт-Петербурге, но и в так называемой провинции. Дома на проспекте отреставрированы, радуют чистотой и свежей штукатуркой.

В какой-то момент проспект прерывается утопающим в зелени, со скульптурами и фонтаном ПКиО им. Пушкина, там же Ботанический сад и Колесо обозрения, а с правой стороны (если идти от вокзала) – Летний сад и оригинальный памятник Пушкину с крестьянкой, под которой, очевидно, подразумевается соавтор сказок поэта – знаменитая Арина Родионовна. В общем, не Кромом единым славен древний Плесков! 

Далее на по-столичному просторной Октябрьской площади стоит сравнительно недавний памятник святой княгине Ольге, чье имя неразрывно, согласно летописям, связано с Псковщиной. Может быть, из-за св. Ольги и «Россия начинается здесь»? За спиной у св. Ольги древние церкви в знаменитом «псковском стиле» – Василия на Горке и Анастасиевская. Ну и минут через пять-семь от св. Ольги вы окажетесь у Крома. Если от Крома перейти по Ольгинскому мосту реку Великую и свернуть налево, вы попадаете на Ольгинскую же набережную, где есть роскошный песчаный пляж с видом на Кром. Вода теплым летом здесь такая, что и южных морей не нужно, народа немного. В июле 2021-го я тут купался и был счастлив!

Если идти по Ольгинской набережной дальше – а как приятно идти по Ольгинской, а не имени какого-нибудь «пламенного дегенерата-иноагента»! – на юг, примерно через километр, пройдя по упоительнейшим по своей красоте местам, возле впадения реки Мирожи в Великую, в районе, называемом Завеличье, вы окажетесь в основанном в ХII веке Спасо-Преображенском Мирожском мужском монастыре, до которого тоже добирается далеко не каждый, кто приезжает во Псков, а зря! Потому что помимо потрясающего своей красотой монастырского сада в Преображенском соборе обители находятся уникальные по своей сохранности домонгольские фрески…

Чуть более десятилетия назад Псков вместе с другими городами Северо-Запада нашей страны включен в туристический проект «Серебряное ожерелье России», который был создан по образу и подобию «Золотого кольца» Владимиро-Суздальской Руси и Ярославщины. Моя знакомая француженка, в 1970-е годы жившая во Пскове и преподававшая здесь французский, вернулась сюда туристкой в 2013 году после более чем 30 лет отсутствия в России и была поражена, насколько город преобразился. Что ж, приятно это слышать, и будем надеяться на то, что древний русский город Плесков будет преображаться и дальше, не теряя при этом своего исторического облика и шарма.  

Венчает мой рассказ о святынях Псковской земли, конечно же, посещение Псково-Печерского монастыря. К сожалению, минуя ни с чем не сравнимый Изборск с его знаменитой крепостью, Труворовом крестом и освежающе-леденящими Словенскими ключами, потому что, как говорил еще Козьма Прутков, нельзя объять необъятного.

В Свято-Успенском Псково-Печерском монастыре я бывал не раз и не два – потрясающее по своей красоте и духовной мощи место! Впервые приехал сюда на рейсовом автобусе в конце октября 1988 года в возрасте 19 лет, потому что решил уйти в монастырь из-за неприятия тогдашней позднесоветской бессмысленной действительности и кажущегося жизненного тупика, а старший друг посоветовал именно Печоры. В монастырь не приняли – наверное, и к лучшему. Но я навсегда запомнил свежий снежок, огромную луну над крепостными стенами и башнями и непривычный мне тогда запах ладана во время службы. Это было одно из самых сильных художественных впечатлений моей юности.

Псково-Печерский монастырь – единственный из монастырей России, который Промышлением Божиим не закрывался ни на мгновение. Вся его драматическая история тщательно изучена и описана, и нет никакой необходимости вспоминать здесь ее отдельные эпизоды. 

Президент России Владимир Путин в начале своего правления в 2000 году как минимум дважды приезжал к многолетнему насельнику обители, праведному старцу Иоанну Крестьянкину (1910–2006) в трудные времена за советом. Делал он это, насколько мне известно, по совету своего тогдашнего духовника владыки Тихона Шевкунова. О чем президент говорил со старцем, неизвестно. Бывал ли Путин после этого у старца потом или нет – об этом мне ничего неведомо. С тех пор времена становятся все труднее, но Россия, вопреки всему, все-таки возрождается и становится сильнее. Хотя и следы прошлых разрух видны повсеместно. Будем надеяться, что это связанные явления – так легче понимать и легче жить дальше.

Когда я побывал в Печерской обители летом 2021-го, у меня произошел там очень странный разговор в церковной лавке. Я взял с полки книгу о политических репрессиях советской власти против православных христиан. Стоявший рядом убеленный сединами старик сказал мне: «Не берите эту книгу, вам будет больно ее читать». Затем добавил:
– Знаете, скоро все будет хорошо, и мы еще увидим православный крест на Святой Софии в Константинополе.

Если бы я услышал эти слова в другом месте, я бы воспринял их, конечно, совсем иначе, чем в Свято-Успенском монастыре Псковских Печор. Впрочем, я так и не узнал, кто был этот старец. 

P. S. На Псковской земле есть еще много святынь и красот: после Довлатова я не решился прикасаться к Заповеднику в Михайловском и Тригорском с могилой Пушкина в Святогорском монастыре, потому что лучше не получится, а хуже не хочется. Есть озерный Себеж и усадьба Ореховно, и скорее всего много чего еще, что мне самому и неведомо. Полагаю, что святынь и красот Псковского края хватит больше, чем на одну человеческую жизнь. Это благодарная земля, и прикоснуться к ней – большое счастье и удача.